Узбекистан. Часть 2. Незабываемый Самарканд
Если кто запланирует поездку из Ташкента в Самарканд, то о приобретении билетов надо позаботиться заранее. Возможно, мы выбрали неудачное время, конец августа – начало учебного года, но купить билеты ни на самолет, ни на поезд было совершенно не возможно. Оставался единственный вид транспорта – это такси. Расстояние на машине равно 310 км. Не могу сказать, сколько это стоит в рублях, долларах или сумах (национальная валюта), так как финансами в этом путешествии занимался сын, а я берегла мои мозги для возвышенных впечатлений. Шел дождь. Природа оплакивала наше решение покинуть Ташкент, где мы очень многое ещё не успели посмотреть.
Сын заказывал машину через Яндекс Такси, эта служба отработана в Ташкенте и крупных городах Узбекистана до совершенства. После заказа машина очутилась под дверью нашего временного роскошного жилья в считанные минуты. Водителем была Альфия, жительница Ташкента с татарскими корнями, – очень миловидная и общительная. Они с сыном провели все 6 часов пути за милой беседой.
Накатав по России на вело более 30000 км, считаю, что имею право выступать в качестве эксперта по качеству дорог. Мои ожидания были хуже, чем все оказалось в действительности. Хотя дорога кое-где не отвечала высоким требованиям скоростного шоссе и содержала небольшие участки, на которых машину трясло от возмущения, мы прекрасно доехали до Самарканда. Пейзажи по сторонам дороги отличались от российских: вместо лука и картошки обочины были завалены дынями и арбузами в невероятных количествах, вместо заброшенных полей России, где березы, как агрессивные оккупанты, захватили все ранее пахотные земли, на полях Узбекистана росли хлопок, виноград, фруктовые деревья. Около Сыр-Дарьи у меня было страстное желание остановиться и закупить копченую рыбу, обилие которой меня просто потрясло, но это желание было подавлено извечным лозунгом: «не высовываться» и я запрятала это желание, боясь причинить неудобства своим попутчикам. Где-то на полпути дождь кончился, и спустя некоторое время, мы въехали в освещенный солнцем Самарканд. Самарканд оставался солнечным все пять дней нашего путешествия, и температура днём была выше 30 градусов. Наше такси остановилось перед дверью гостиницы, мы поблагодарили нашу волшебницу, которая перенесла нас из дождливого Ташкента в солнечный Самарканд, и посочувствовали, что ей придется ехать обратно, после столь тяжелого переезда.
Гостиницу сын забронировал рядом с центром, напротив открывался вид на Шахи Зинда, одну из святынь Самарканда. Впечатления от посещения этого шедевра средневекового зодчества я опишу позже. Нас ждали в гостинице, предложили более выгодные номера. За гостиницу можно было расплатиться только сумами, которых в таком количестве у нас не было. Рядом с гостиницей находился банкомат. Там можно было обменять доллары на сумы. Но нас не предупредили, что данный аппарат обладет индивидуальностью и бунтует, когда ему предлагают сразу несколько зеленых купюр. Заглотив 300 долларов, он ничего не выдал в обмен. Сын обратился к администратору с жалобой на ворюгу, администратор подошел к бандиту, попытался с ним договориться, но банкомат был непоколебим. Администратор признался в своем бессилии и предложил единственный выход – ждать механика, который вскроет закрома преступника и конфискует украденное. Мы приехали в Самарканд в субботу. Механик в субботу и воскресенье не работает.
На 100% уверена, что в аналогичной ситуации в любой гостинице России, будь то областной центр, либо глубинка, потребовали бы заплатить тут же или отказали в услугах. Но гостеприимные узбеки так не поступают. Администратор предоставил нам номера, а расплату перенес после того, как механик разберется с банкоматом. Можно возмущаться недоработкой конструкторов банкомата, но возмущение сошло на нет, после такого доверия со стороны работников гостиницы. Чтобы не возвращаться к этому эпизоду, сообщу, что деньги нам вернули в понедельник. Два дня мы жили в гостинице без оплаты, сугубо на доверии работников гостиницы.
Переведя дух от поездки и от приключения с банкоматом, мы пошли в центр. Нам необходим был обед, совмещённый с ужином, так как было уже пять часов, а мы кроме завтрака ничего ещё не ели. Если хватит сил после трапезы, мы хотели бегло познакомиться с центром Самарканда.
Как только попали в историческую часть города, тут же забыли про голод, банкомат и усталость от длительной поездки в машине. Перед нами выросли розово-бежевые мечети, медресе, минареты (фото 1-3). Мысли бродили по разным векам, перескакивая с 21 века на 14 и обратно. И главная мысль циркулировала в голове – как такое могли создать, в нашем представлении, безграмотные люди, каких трудов стоило построить это, но больше удивление вызывало то, что все постройки средневековья стояли не голые, а были украшены орнаментом и арабской письменностью. Сочетание цветов розово-бежевого синего и белого, разнообразие рисунков воспринималось как верх совершенства. Очень сожалели, что мы никак не могли прочитать послание на арабском далеких предков. Хотелось где-то сесть и созерцать часами это совершенство. Мы так и сделали – сели в кафе на улице рядом с историческими строениями (фото 4), и пока ждали свой заказ, взор был направлен на замысловатые узоры на зданиях, возведенных 6 веков тому назад.
Декор мечетей, медресе и минаретов Самарканда украшают глазурованные кирпичи, майолика, кашинная мозаика и мрамор. Всеобъемлющий Интернет разъяснил технологию изготовления этих элементов. Итак, глазурованные керамические кирпичи. Впервые глазурованные изделия появились в Египте в 4 тысячелетии до нашей эры. Значительно уже позже в 3 веке нашей эры в Китае появился совершенно независимо свой центр производства глазурованной керамики. Между этими двумя центрами шла интенсивная торговля по Великому шелковому пути и происходил обмен и технологическими тонкостями.
Крупнейшими центрами по производству глазурованной керамики стали “АФРОСИАБ”, городище древнего Самарканда, и “БЕНКЕТ” современный Ташкент и Бухара. Музей Афросиаба мы тоже посетили и я опишу этот визит.
Технология изготовления глазированных кирпичей сложная. На кирпич наносят измельченные и перемешанные окислы металлов, кварцевого песка и некоторые другие ингредиенты. После того как эти ингредиенты нанесли на изделие и подвергли обжигу, образуется блестящая, гладкая стекловидная поверхность.
Майолика — общее название изделий из обожжённой цветной глины. Плитки лепятся из цветной глины, покрываются глазурью, расписываются и только затем обжигаются в печи. В результате глина и краски сливаются в единое целое и получается яркая керамическая «картинка». Как искусство, майолика, была известна ещё в глубокой древности в Египте и других восточных странах, где очень часто использовалась цветная плитка для отделки стен. Состав плиток, использованных для облицовки зданий в Самарканде, Бухаре, Хорезме, уникален. В каждом из древних городов существовали свои художественные школы, был разработан свой состав майолики, который современные реставраторы не могут воспроизвести полностью — выполненные в современности образцы плитки тускнеют через несколько лет, тогда как древним более 600 лет, и они сохранили яркие и сочные цвета.
В облицовке стен зданий древние зодчие также использовали наборную кашинную мозаику. Технология создания такой мозаики из керамической плитки очень сложна. Ещё не раскрашенную глиняную плиту разбивали на части, каждой детали вручную придавали нужную форму и цвет, обжигали и собирали в цветной орнамент. А иногда даже лепили соответствующую форму и после глазуровки и обжига собирали как пазлы. Бесподобно, при таких сложных технологиях постройка занимала всего несколько лет.
Цветовая гамма керамической плитки древних построек Самарканда — золотой и всевозможные оттенки синего. Религиозные здания традиционно украшали синими куполами и фасадами, пытаясь приблизить их к небу, а растительный орнамент был прообразом рая на земле.
Пару слов о технике кундаль, которая часто использовалась в декоре древних зданий Самарканда. Кундаль - образец традиционного искусства востока. Это древняя орнаментальная техника с разноцветными узорами, покрытыми золотистыми оттенками. Она символизирует долговечную жизнь, счастье, радость и бесконечную любовь. В переводе с фарси это слово обозначает «рай цветов».
От возвышенного вернемся в уличное кафе. Нам принесли еду и самое время поговорить об узбекской кухне. Во всех столовых, кафе и ресторанах, где мы побывали, кухня была превосходной. Нам не удалось заказать плов ни в первые дни пребывания в Ташкенте, ни в остальные дни нашего пребывания в Самарканде, причина простая. Узбеки не едят плов во второй половине дня. Это традиция. Мы же, жадные до новых впечатлений, всегда вспоминали о потребностях живота уже после двух часов. Только в конце нашего пребывания в Самарканде, мы отвели специальное время, чтобы посетить «Дом плова» в первой половине дня, а перед отъездом из Ташкента отведали местный плов в дворце плова. И еще раз удивляешься, какая разумная традиция. Когда нам с сыном удавалось заказать плов, мы после такой трапезы не ужинали, а на следующий день обходились легким завтраком. Калории плов набирает не только из-за мяса, но еще и потому, что при приготовлении традиционного самаркандского плова используют пять растительных масел: хлопковое, кунжутное, льняное, тыквенное и подсолнечное.
Я заметила, при посещении кафе в Узбекистане, особенность, которая удивила – это разновозрастные посетители. Я не пользуюсь услугами кафе и ресторанов в Москве и не могу ничего сказать о возрастном составе их посетителей. В Узбекистане меня удивило, особенно в огромном кафе недалеко от нашего гостевого дома в Ташкенте, что много пожилых жителей посещают эти заведения. Я в этом кафе видела и одиноких пожилых людей, и в компании, наверное, своих детей. По тому, как общались с ними официанты, видно было, что это постоянные посетители. Только прожив 10 дней в Узбекистане я поняла, что к старикам в этой стране относятся совсем по-другому, чем в России, поэтому и старики ведут себя по-другому. Отсюда и внимание к своему внешнему виду, и яркие наряды, и отсутствие напряжения во всем поведении. И теперь, когда какой-нибудь житель Средней Азии меня будет называть бабушкой или даже бабулей, я не буду закипать в душе. Я когда рассказала, уже не помню кому, о том, что русских бабушек и дедушек, возмущает такое обращение, мне пояснили, что бабушками и дедушками во всех азиатских культурах незнакомых людей называют в знак уважения, знак готовности быть в близком родстве.
После того как мы употребили вкусные калории в обычном узбекском уличном кафе, рядом с рынком и мечетью, которые в Самарканде стоят уже более 5 веков, мы обнаружили в себе достаточно сил для первого знакомства с древнейшим городом.
Одна мысль постоянно возникала в голове, что по этой земле ходили люди до новой эры. Самарканду 2.5 тысячи лет. В 14 веке он стал столицей империи Амира Темура. При его правлении начался расцвет Самарканда. Амир Темур компенсировал разрушительную деятельность в покоренных землях созидательной деятельностью в городах своей родины. Великий правитель со всех уголков своей страны и из завоеванных стран собрал талантливых архитекторов, ремесленников, художников и приказал им построить сооружения, которые через несколько столетий признают мировыми архитектурными шедеврами. При его правлении архитектурный ансамбль выбранной столицы пополнялся роскошными медресе, дворцами, мечетями и мавзолеями. Большая часть наследия сохранилась в городе по сей день.
Главной улицей Самарканда является улица Ислама Каримова. Улица раньше называлась Ташкентской. С этой улицы мы и начали знакомство с городом. Улица расположена между памятником Каримову и древним рынком. Стоя рядом с рынком, открывался вид на мавзолей Каримова. Эта улица прогулочная и по сути является продолжением торговых рядов рынка. Мы не устояли от соблазна зайти в один из павильончиков. Большинство товаров было с национальным орнаментом, качественные и недорогие, учитывая, что всё было сделано из чистого хлопка или шерсти, либо шелка. Я не утруждала свои мозги переводом рублей в доллары, доллары в сумы. Я себе дала установку – я отдыхаю, тем более что финансами распоряжался сын. Кратко познакомившись с номенклатурой товаров в одной из лавочек, мы пошли дальше по улице Каримова.
На этой улице мы нашли школу, где учился Каримов, две-три гостиницы, несколько кафе. По этому маршруту мы ещё не раз ходили, и всегда она была оживленной. И каждый раз у меня создавалось впечатление, что узбеки отмечают какой-то праздник. Народ был красиво и ярко одет, выражения на лица были совершенно другие, чем в России. Особенно это видно, когда в московском метро едешь на эскалаторе, и на противоположном подъемнике мимо тебя медленно проплывает толпа с хмурыми, озабоченными лицами, как будто все они едут с похорон любимых родственников. Лишь небольшое исключение – это лица детей и молодежи. Может быть такое напряжение на лицах только у россиян, живущих в крупных городах. Это внутреннее напряжение людей влияет на поведение каждого отдельного человека, да и про себя могу сказать, что, выходя из квартиры, часто приходится принимать стойку боксера, ибо опасность может настигнуть тебя с неожиданной стороны. Совсем по-другому выглядит лицо среднестатистического узбека – нет этого нервного напряжения, мышцы лица расслаблены, готовые в каждую минуту улыбнуться. Особенно отличается одежда наших пожилых людей и узбеков. Старики в России стараются быть незамеченными, поэтому и доминирование темных тонов в одежде. Почему народ не угнетен, как наш, повседневными мыслями как выжить в этом мире? Не думаю, что у каждого узбека меньше бытовых проблем, чем у россиян. Корни такого различия мне не ясны.
Вблизи улицы Каримова находится самый центральный ансамбль Самарканда – площадь Регистан. Слово «Регистан» переводится с узбекского как «место, покрытое песком». Как только площадь Регистан предстала перед нашими глазами, мне показалось, что я попала в нереальный мир. Такое изваять в средневековье, придать такую форму сооружениям, подобрать цветовую гамму для насыщенного орнамента, чтобы все это воспринималось как верх совершенства, для этого у творцов этого великолепия должен быть выдающийся талант. Мы, околдованные этой красотой, застыли и долго простояли не двигаясь, в полном молчании. Выйдя из оцепенения, пошли отдыхать, устав от дороги и первых впечатлений от Самарканда.
Следующий день нашего пребывания в Самарканде был, конечно, посвящен знакомству с городом. Сыну удалось найти гида по Самарканду. Это был Джасур, молодой местный житель, студент Ташкентского совместно с Сингапуром университета, как потом выяснили, прекрасно знающий историю своей страны. Чтобы стать гидом, ему пришлось сдать очень серьезный экзамен. Помимо родного узбекского, Джасур знает русский и английский и изучает арабский. Он исповедует Ислам и с удовольствием и подробно отвечал на все наши вопросы не только по истории, архитектуре, но и религии. Я очень благодарна нашему гиду, который не гнал нас «галопом» по Самарканду, часто отходил в сторону, позволяя нам спокойно рассмотреть те или иные архитектурные особенности средневековых зданий. Короче, это был человек из нашей стаи (лет 40 тому назад я услышала фразу: «Главное в жизни прибиться к своей стае»). Психологически мне было очень комфортно в этой компании.
Джасур предложил начать знакомство с самого почитаемого места в Самарканде – Гур-Эмир. Гур-Эмир, согласно моему встроенному в голову спидометру, находится в паре километров от Регистана. Наш гид повез нас к этому святому для Узбекистана месту на своей машине. Недалеко от Гур-Эмира находится памятник Амиру Темуру.
О величии полководца Амир Тимура прекрасно свидетельствует карта завоеванных земель. За время своего правления Амир Тимур завоевал Хорезм, Индию, большую часть Ирана, Ирака, Сирию, Хорасан, страны Закавказья, Турцию (но не присоединил владения турок-османов к своей империи, а раздал их наследникам плененного Баязида после его смерти), южные русские княжества. Всю свою жизнь Амир Тимур провел в военных походах и умер во время похода в Китай от воспаления легких в возрасте шестидесяти восьми лет. Его тело забальзамировали и перевезли в Самарканд, где похоронили в мавзолее Гур-Эмир.
Гур-Эмир в переводе - «гробница правителя», где и ныне покоятся останки великого правителя и завоевателя Амира Темура, а также многих членов его семьи. Строительство мавзолея, начатое в 1403 году, было связано с внезапной смертью Мухаммад Султана, прямого наследника Амира Темура и его любимого внука. Завершил строительство Улугбек, другой внук Темура.
В мавзолее Гур-Эмир похоронены, кроме Темура, его сыновья Шахрух и Мираншах, внуки Мухаммад-Султан и Улугбек. Также там находится могила духовного наставника Темура Сейида Береке и две могилы малолетних сыновей Улугбека.
Главным духовным наставником Темура был потомок пророка Мухаммеда, шейх Мир Сейид Береке. Именно он вручил Темуру символы власти: барабан и знамя, когда он пришёл к власти в 1370 году. Мир Сейид Береке предсказал эмиру великое будущее. Поэтому правитель и его наставник похоронены вместе.
Во второй день нашего приезда в Узбекистан, в музее Амира Темура в Ташкенте, мы услышали об удивительных событиях и легендах, связанных с могилой правителя.
Внук Улугбек, тот самый, кто являлся основателем медресе в Регистане, установил огромную нефритовую плиту прямо над местом захоронения Амира Темура. Наследник привёз эту плиту издалека. По одной из легенд этот кусок нефрита служил троном для Кабех-хана, который был прямым потомком Чингисхана. Согласно другой легенде, Улугбек записал на надгробной плите зловещую надпись: «Всякому нарушающему мой покой придут страдания и смерть». По другой версии, на надгробьи начертаны имена Амира Темура и его предков.
Когда археологи в 1941 году нарушили покой всемирно известного полководца, то обнаружили над гробом сразу три могильные плиты. Причем, верхняя и нижняя были мраморными, а средняя – из нефрита. Нефритовая плита была расколота на две части. Известно, что она была разбита 1747 году, когда иранский полководец Надир-шах Афшар приказал снять с могилы Амира Темура знаменитую нефритовую плиту и доставить в город Мешхед. Правитель Ирана планировал использовать ценный камень в строительстве одного из зданий своего дворца. Ворованная нефритовая плита некоторое время лежала перед троном правителя Ирана. Но вскоре начались трагические события. Персидские летописцы упоминают страшное землетрясение, которое случилось в Иране вскоре после доставки туда нефритового могильного камня, который раскололся на части в ходе транспортировки. Зловещая надпись на нефритовой плите заставила одуматься похитителя и плиту вернули праху Амир Темура. Сам иранский полководец вскоре был убит заговорщиками.
Второе событие с грозным предсказанием на могиле Амира Темура происходило в июне 1941 года. Группа археологов, по приказу правительства СССР, произвела вскрытие гробниц. В этом мероприятии принимали участие ученые под руководством Михаила Михайловича Герасимова (известный специалист по восстановлению лица по костям черепа). Раскопки начались 16 июня, сначала были извлечены останки сыновей Амира Темура, 18 июня - его внуков, а 19 июня стали вскрывать гробницу самого Темура. Через 2 дня после этого фашистская Германия напала на СССР и началась кровопролитная война. Вскрытие мавзолея тоже сопровождалось целым рядом странностей: сначала в подземелье хлынула вода из соседнего арыка и затопила могилы, почти сразу же вышла из строя лебедка, а мраморные плиты пришлось снимать с могилы вручную, при этом регулярно отключалось электричество.
После завершения работ в мавзолее Амира Темура его останки были перевезены в Москву, где антрополог М.М. Герасимов некоторое время работал над его черепом, чтобы реконструировать внешность великого полководца.
Есть и еще одно указание о сверхъестественной силе мощей. Утверждается, что вскоре после того как череп Темура, после научных исследований, был возвращен в гробницу 20 декабря 1942 года, советские войска одержали победу в Сталинградской битве и ход войны полностью обернулся в пользу Советского Союза.
По мнению людей, которые верят в мистику, мощь личности Амира Темура не исчезла со смертью великого полководца, и его гробницу охраняют сверхъестественные силы. В подтверждение этого приводятся потрясающие факты, связанные с гробницей Амира Темура, и исторические события, произошедние спустя века после смерти правителя. Правда это или вымысел никто не знает, но успокаивает то, что никто больше не рискнет нарушать покой гробницы Темура для проверки ее сверхъестественной силы, опасаясь губительных последствий.
От загадочных происшествий вокруг могилы Амира Темура вернёмся к описанию архитектуры Гур-Эмир. Первое, на чем останавливается взгляд, - это огромный ребристый купол (диаметр купола 15 метров, высота 12.5 метров), несколько нависающий над высоким цилиндрическим барабаном. Купол виден издалека (фото 7а, 7б). На долю купола и барабана приходится более половины общей высоты здания (фото 7). На наружной стороне купола луковичной формы — 64 грани, что символизирует 64 года, прожитых основателем и главным пророком Ислама Мухаммедом. Купол покрыт узором из голубых и синих изразцов. На барабане огромными буквами выложены надписи, содержащие восхваления Аллаху.
Снаружи стены здания облицованы мозаикой, собранной из светло- и тёмно-голубых глазурованных кирпичей. С обеих сторон от главного входа уцелели фрагменты медресе и ханаки. Медресе - это, в переводе с персидского, университет, а ханаки были скромными приютами дервишей (дервиш - монах, аскет, приверженец суфизма).
Во внутреннем дворе также есть навес, под которым находится Кок-Таш (трон Амира Темура, из-за толпы сфотографировать не удалось), представляющий собой плиту, украшенную арабской вязью. Считается, что эта плита была подиумом, на котором располагался трон Тимура. Это место впоследствии служило местом коронации новых правителей города. За плитой установлена чаша из камня, из которой воины Тамерлана пили гранатовый сок перед сражениями.
Мавзолей впечатлил своей величественностью. Внутри велись реставрационные работы, доступ посетителям был закрыт. У меня вызвало сожаление, что такое грандиозное сооружение как бы вставлено в современную архитектуру города, ему не хватает, на мой дилетантский взгляд, пространства и воздуха. У меня были трудности с выбором точек для фото.
Наше знакомство с незабываемым Самаркандом продолжилось, и следующим историческим местом был Регистан, общий вид которого нам уже был знаком. Теперь нам предстояло посетить все сооружения этого исторического комплекса. Вход в комплекс платный. В очереди за билетами стояло чуть более 10 человек. Я не могла не отметить, что молодые узбеки и узбечки очень красивы. Почти все юноши имели стройные фигуры с очень ровными спинами. Когда я обратила внимание сына на это, люди в очереди, услышав такой лестный отзыв о нации, наградили нас дружескими улыбками и пропустили без очереди.
Теперь о медресе Регистана. Начну с того, что с 2001 года архитектурный ансамбль XV—XVII веков включен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Он состоит из трех медресе. Самым древним является медресе Улугбека (1417—1420 гг.). Два других сооружений появились позже: медресе Шердор (1619—1636 гг.), медресе Тилля-Кари (1646—1660 гг.). План ансамбля площади Регистан показан на рисунке.
Под это историческое сооружение выделили много земли, и Регистан вольготно раскинулся, позволяя всем любоваться этим мировым шедевром. Все стены медресе нарядны, не только главные фасады. Перед тремя медресе имеется огромная смотровая площадка. Вечерний Регистан также великолепен.
Медресе Улугбека
Несколько слов об основателе медресе Улугбека. Мирзо Улугбек – внук Амира Темура, стал не только правителем, но и покровителем наук. Он сам имел блестящее образование в астрономии, математике, теологии, и именно ему страна обязана бурному развитию образования, культуры, науки, и религии. По приказу Улугбека в начале XV века на площади начали возведение первого медресе, названного в честь основателя. Для справки, первый университет в России появился спустя три века в Петербурге в 1724 году.
Появление медресе Улугбека в Самарканде превратило его в один из главных духовно-просветительских центров Средний Азии. Улугбек привлек к преподаванию в университете лучшие умы мусульманского Востока. Лекции по логике, математике, астрономии, геометрии и теологии в стенах медресе читали знаменитые ученые Персии и Турции, а также сам правитель, имевший великолепные способности к математике и астрономии. Одновременно в медресе могло учиться и проживать более сотни студентов.
Медресе Улугбека построено согласно мусульманскому канону в полном соответствии с требованиями своей эпохи. Архитектура строения является классическим образцом духовного учебного заведения Средней Азии и Ближнего Востока. Медресе представляет собой прямоугольное сооружение размерами 81x56 метров. Его главный восточный фасад обращён на площадь Регистан.
В глубине портала имеется три входа, из которых центральный закрыт ажурной панджарой (панджара — узорчатая оконная решетка в странах средневековой Средней Азии) и стрельчатыми арками. По углам медресе некогда возвышались четыре минарета высотой 33 метра, из которых полностью сохранились только восточные. В 1932 наклоненный под большим углом минарет медресе Улугбека был выпрямлен — беспримерный случай в мировой практике.
В углах здания расположены просторные аудитории (дарсханы), некогда перекрытые двойными куполами. Квадратный двор размерами 30х30 метров вымощен большими каменными плитами и обрамлён двумя этажами однокомнатных и двухкомнатных худжр (келья).
Айваны (элемент архитектуры на Ближнем Востоке и в Средней Азии, помещения с тремя стенами, полностью открытое четвёртой стороной на улицу или во внутренний двор) расположены на осях здания и оформлены порталами. Каждый айван делит секции худжр пополам так, что с каждой его стороны в два этажа располагается по шесть худжр. Северный и южный айваны глухие и ранее выполняли функцию летних аудиторий. В западном айване расположен вход в зимнюю мечеть, занимающую всю центральную часть западного крыла.
Отделка медресе Улугбека поражает, удивляет и не знаю еще какой глагол употребить. Первая мысль после восприятия этого здания как верха совершенства и изящества – как же это трудоемко, как сложно все замысловатые орнаменты разместить на здании, как подобрать цветовую гамму, чтобы все это сооружение смотрелось так гармонично.
Мировоззрение и интересы Улугбека были отражены в проекте медресе и особенно в декоре. Декоративные элементы полностью соблюдают исламский запрет на изображение живых существ, используя в основном геометрические и каллиграфические мотивы, с цитатами из священного писания. Но на фасаде были допущены некоторые вольности, а именно, он украшен мозаичными элементами, которые образуют набор созвездий. Эта вольность – дань уважения к страсти основателя медресе к астрономии. Известно, что часть здания некоторое время использовалась как астрономическая обсерватория, прежде чем было построено здание, спроектированное специально для этой цели — обсерватория Улугбека, от которой сегодня мало что осталось, потому что она была разрушена религиозными фанатиками в 1449 году, вскоре после смерти Улугбека.
В отделке медресе был использован весь набор имевшихся в то время материалов: глазурованные кирпичи, резная кашинная мозаика, майолика, резной мрамор. Белые, синие, голубые и марганцево-черные изразцы с терракотовыми облицовочными кирпичиками, образуют бесчисленное разнообразие геометрических, растительных и эпиграфических узоров. Отделка глазурью и орнаментами полностью покрывает стены, весь медресе ярко сияет в свете жаркого полуденного солнца, являясь настоящим украшением Регистана.
Если крупный геометрический орнамент наружных фасадов подчеркивал монументальность здания, то дворовые фасады решены иначе. Гармония пропорций квадратного двора и относительно мелкого членения фасадов, соразмерного человеческому росту, придала архитектуре двора характер камерности. В декоре дворовых фасадов преобладает тонкая майоликовая мозаика, в основном с растительными узорами, и мраморные панели со вставками из бирюзовой глазури.
Школа начала приходить в упадок после того, как в XVI веке новый правитель перенес столицу государства в Бухару. Многочисленные феодальные войны того времени превратили некогда сиятельный архитектурный комплекс практически в руины. Медресе Улугбека сохранился до наших дней только благодаря масштабной реставрации в начале XX века. Медресе Мирзо Улугбека является почитаемым среди мусульман культовым сооружением.
Мы много времени посвятили осмотру медресе Улугбека, одолели 148 ступенек, поднимаясь на минарет, сделали фото с высоты 33 метра панорамы Самарканда (фото 20, 21). На фото 21 виден медресе Шер-Дор, который был следующей целью нашего знакомства с Регистаном.
Медресе Шердор
Медресе Шердор находится напротив медресе Улугбека. Оно было построено на средства и по инициативе удельного правителя (хакима) Самарканда Ялангтуша Бахадура. Строительство было осуществлено самаркандским зодчим Абдулжаббором в 1619—1635/36 годах. Декоративное оформление было поручено мастеру Мухаммаду Аббасу.
Медресе Шердор было построено в приёме «кош» (кош — градостроительный приём в средневековой среднеазиатской архитектуре; два сооружения расположенные на одной оси с обращёнными друг к другу главными фасадами).
В основу проекта было положено архитектурное решение Медресе Улугбека. По замыслу архитектора главные фасады двух медресе должны были стать зеркальным отражением друг друга. Однако автор не учёл, что за двести лет, прошедших с момента строительства медресе Улугбека, уровень площади Регистан поднялся на два метра. В результате пропорции медресе Шер-Дор получились более приземистыми, чем у оригинала.
За время своего существования, медресе оставалось довольно значимым духовно-просветительским учреждением несмотря на то, что по своему статусу оно уступало медресе Мирзо Улугбека и многим столичным учебным заведениям. Единовременно в медресе Шердор могло учиться не более пятидесяти человек. В числе учеников духовного училища были такие известные на Востоке личности как богослов Накшбанди и известный философ Шигабутдин Марджани.
По завершении строительства, медресе получило имя Ялангтуша Бахадура. Свое нынешнее название Шердор, звучащее в переводе — «имеющее тигров», или же «имеющее львов», духовное училище получило благодаря мозаичному панно, украсившему тимпан главного входа.
На тимпане изображена сцена охоты сказочного животного, похожего на тигра, имеющего гриву льва. На спинах каждого тигра покоится солнечный диск. Сюжет, запечатленный на центральном портале здания медресе стал национальной эмблемой Узбекистана.
Медресе Шердор представляет собой прямоугольное здание общей площадью 70х57 метров. Главный фасад выделен мощным входным порталом — пештаком — со стрельчатой аркой, высота которого составляет 31.5 метра. На углах здания размещены минареты высотой 31 метр, увенчанные сталактитовыми карнизами. Просторный, вымощенный крупной брусчаткой из сланца, двор медресе размером 30х38 метров окружён по периметру двумя ярусами худжр. Все 48 худжр однокомнатные (фото 23).
В углах двора располагаются аудитории для занятий студентов — дарсханы. По главному фасаду дарсханы перекрыты рубчатыми сфероконическими куполами на высоких барабанах, украшенными бирюзовой плиткой. Правая от главного входа купольная дарсхана со временем была превращена в гурхану. Здесь находится несколько неидентифицированных захоронений. Левая купольная дарсхана выполняла функцию мечети.
В декоративном оформлении медресе широко использованы наборы из глазурованных кирпичей, майолика и кашинная мозаика. В декоре наружных фасадов преобладают сложные геометрические узоры — гирихи, рассчитанные на восприятие издалека. На фризах минаретов и барабанах куполов имеются эпиграфические орнаменты. Уникальна майоликовая мозаика тимпана главного портала, которая относится к числу редчайших произведений исламского искусства. Богато украшены тимпаны арок худжр. Вьющиеся стебли с пышными бутонами и цветами образуют ажурный узор. Примечательны мозаичные панно в нише западного айвана: пышные букеты цветов в фигурных вазонах символизируют древо жизни. Во внутреннем убранстве здания особенно интересна декоративная отделка купольного помещения дарсханы. Её стены и своды расписаны в технике кундаль.
После посещения медресе Шердор, нам предстояло познакомиться с строением, которое завершило ансамбль - медресе Тилля-Кари.
Медресе Тилля-Кари
Медресе Тилля-Кари (узб. Tillаkori madrasasi — Позолоченное медресе) является самым поздним строением на площади и вместе с медресе Улугбека и медресе Шердор образует целостный архитектурный ансамбль (фото 24).
Строительство медресе Тилля-Кари началось в 1646 году по приказу того же удельного правителя (хакима) Самарканда Ялангтуша Бахадура, по приказу которого был возведен и медресе Шердор. При проектировании было решено совместить в здании медресе высшую духовную школу и мечеть. Строительные и отделочные работы продолжались 14 лет и были завершены в 1660 году уже после смерти Ялангтуша Бахадура. Вероятно, по этой причине отделка некоторых элементов медресе была выполнена с заметной небрежностью, а внешний купол мечети Тилля-Кари так и не был завершён. Строительство медресе Тилля-Кари завершило оформление площади Регистан и придало расположенному здесь архитектурному ансамблю законченный вид. В XIX веке здание медресе было повреждено сильным землетрясением (1817/18 год). Особенно пострадал входной портал. Обрушилась его верхняя часть вместе с тимпаном. К началу XX века большая часть облицовки медресе была утрачена. Реставрационные работы начались в 20-х годах XX века и закончились в 1979 году, когда были завершены работы по восстановлению росписи интерьера мечети.
Медресе Тилля-Кари представляет собой квадратное в плане сооружение общей площадью 75х75 метров. Архитектор не стал слепо копировать пропорции двух других расположенных на площади медресе, а решил стоявшую перед ним задачу композиционно, вытянув крылья главного фасада, что придало пространству площади замкнутый вид. Изменение пропорций главного фасада имело и другое следствие: будучи центральным элементом композиции, медресе Тилля-Кари в то же время не выглядит таким же массивным и не приковывает к себе лишнего внимания, как бы являясь фоном для двух других более монументальных медресе.
Главный фасад медресе выполнен в бухарском стиле. Он состоит из центрального портала и двухъярусных фронтальных крыльев с арочными нишами выходящих на площадь 16-ти худжр (по восемь с каждой стороны и по четыре в ярусе). Симметрия фасада подчёркнута угловыми башнями-гульдаста, которые одновременно могут выполнять функции минаретов. Главный входной портал прорезан глубокой пятигранной нишей с тремя проходами. Просторный четырёхайванный двор обнесён по периметру худжрами, расположенными в два этажа по главному фасаду и в один — вдоль остальных сторон.
С западной стороны двора расположено портально-купольное здание мечети Тилля-Кари. Особенно богато украшено помещение мечети. Его стены и купол сплошь покрыты росписью в технике кундаль с обильным применением позолоты. У меня, когда я увидела это оформление, исчез реальный мир, с его каждодневной суетой, и появилось нечто волшебное, сказочное, фантастическое (фото 25, 26). Мечеть состоит из трёх частей. В центре крестообразное в плане помещение, перекрытое двойным куполом. С обеих сторон к центральному залу примыкают открытые со стороны двора галереи на столбах. Наружные и дворовые фасады медресе облицованы кирпичной и наборной мозаикой и майоликой с геометрическими, растительными и эпиграфическими орнаментами.
В Регистане мы провели много времени. Все здания, несмотря на их священное происхождение, в настоящее время превратились в ярмарку. Но что интересно, у меня это обстоятельство не вызывало отторжения, быстрее наоборот. Я летела в Узбекистан с опасением, что это мусульманская страна и, много путешествуя по православным монастырям, я сталкивалась с проявлением, да простят меня верующие люди, религиозного фанатизма: эти обязательные платки на головах женщин, запрет входить в монастырь в брюках. Основная идея православной религии, на мой дилетантский взгляд, прошу меня не осуждать, - это страдания в земной жизни, чтобы попасть в рай после смерти. В одном монастыре, где мне привелось провести два дня, монахиня Тамара посочувствовала мне, услышав, что мне и за меня не надо молиться за мое здоровье, так как я на здоровье не жалуюсь. Очень доброжелательная монахиня стала сочувствовать мне, что я не страдаю от боли, ибо боль и страдания приближают нас к Богу. Имея такой опыт общения с православными, я опасалась, что у мусульман религиозного фанатизма больше. И в моем представлении, европейские путешественники должны были столкнуться с ограничениями привычного поведения. Но то, что я увидела в Узбекистане, перевернуло все мои представления об исламе. Сделаю предположение, что, вероятнее всего, ислам в Узбекистане не такой, как в Ираке или Сирии. Хиджаб на женщинах в Узбекистане я видела не чаще, чем в Москве. Совершенно потрясло, что в мечеть можно было входить не только без головного убора, но и в смелой одежде, которая сейчас в моде у молодежи. Картина, которая врезалась в память: в уголке мечети два верующих стояли на коврике на коленях и молились, а кругом фланировала светская толпа. Ещё большее удивление вызвали паломники в пещере Давида, посещение которой я обязательно опишу. Я ходила по самаркандским мечетям с покрытой головой.
От обилия сувениров глаза разбежались. Я себя сдерживала, помня, что квартира забита ненужными вещами, да и вечная жизнь со скромными финансами всегда держит меня на тормозе. У сына этих сдерживающих факторов нет. Обилие, разнообразие, ненавязчивое поведение продавцов обрушилось на нас лавиной, но я устояла. В одном отделе, где продавали посуду, я поняла, что секрет изготовления керамики не утрачен. Продавец продемонстрировал нам, что его керамика при щелчке по посуде, звенит как хрусталь. И в результате, красивая самаркандская расписная керамика, бухарская папаха и нож дамасской стали работы узбекского мастера перекочевали в рюкзак сына.
При покупке сувениров меня удивило поведения узбекских продавцов, которое никак не вкладывалось в мой трафарет обобщенного образа торговца. У сына не было в необходимом количестве узбекской национальной валюты, и он не мог расплатиться за сувениры, оплата по долларовой карте почему-то не проходила. Продавец отдал покупку и сказал: «Деньги, когда обменяешь в банкомате, отдашь Джасуру». Точно так же повел и другой продавец. Доверчивость узбекских продавцов меня очень удивила. Заполнив все свободные места рюкзака сувенирами, мы продолжили знакомство, под руководством гида, со следующими историческими памятниками.
Я продолжу описания впечатлений в следующей части.
Литература
- Потрясающая мозаика древнего Узбекистана
- Керамика Самарканда: магия голубых куполов и посуды
- Неизвестная “глазурованная керамика” средней Азии
- Гур-Эмир
- Мавзолей Гур-Эмир, Самарканд
- Долгая Г.А. Фамильная усыпальница Тимуридов Гур-Эмир и ее тайны
- Самарканд. Медресе Улугбека
- Регистан (Самарканд)
- Площадь Регистан в Самарканде: Медресе Улугбека. Шер-Дор. Тилля-Кари
- Медресе Шердор в Самарканде
- Медресе Тилля-Кари в Самарканде